Действительно, в прозе Чехова присутствует самый широкий охват российской действительности: среди персонажей мы найдем представителей всех классов, слоев, социальных групп, людей с самым разным образованием, имущественным положением и социальным статусом, и в этом смысле проза Чехова энциклопедична. Однако выясняется, что чеховская всеохватность имеет еще и другое качество, то особое внутреннее измерение, которое вскрывается анализом организации повествования и способов текстовой самореализации персонажей и состоит в том, что в прозе Чехова представлены самые разные варианты организации сознания и, соответственно, разный характервзаимоотношений между этим сознанием и реальностью. Вместе с тем тот факт, что в творчестве Чехова представлен самый широкий диапазон вариантов сознания, нуждается в осмыслении на фоне того хорошо известного обстоятельства, что аксиология Чехова не связана с социальными характеристиками персонажа, с иерархией в социальном смысле этого слова. Ведь если, при широчайшем охвате реальности, социальные параметры персонажа не связаны с чеховской системой ценностей, то она, следовательно, имеет другое основание, исходит из других координат. Логично предположить, что одним из оснований чеховской аксиологии может быть именно структура сознания, наличие которой и делает персонажа полноценным, живым человеком. Качество персонажного сознания, стоящее за его структурой, представленной комплексом средств текстовой самореализации персонажа, по-видимому, может претендовать не только на роль критерия, определяющего место персонажа в художественной иерархии данного конкретного текста, но по нему же можно судить о степени приближения персонажа к разноуровневому, объемному и потому динамичному сознанию. Именно такое сознание позволяет персонажу быть причастным к чувству молодости, весны, здоровья, красоты окружающего мира, любви, правды. Иначе говоря, сама структура сознания выступает в чеховском мире как ценность высшего порядка, ибо в ней же заключается возможность саморазвития сознания и выработки позиции, адекватно отражающей реальность, она есть необходимая предпосылка успешного ориентирования и причастности персонажа к ряду названных нетленных ценностей. Понятно при этом, почему утрата сознанием этой структуры (Старцев, Аня) приводит фактически к исчезновению сознания как такового и представляет собой антиценность. Между этими двумя полюсами — фактическим отсутствием у человека структурированного, объемного, разноуровневого, динамичного сознания и его наличием — лежит огромное количество разновидностей, которые и создают то, что можно было бы назвать чеховской энциклопедией сознания.
