Здравствуйте. Нужна срочная помощь с сочинением в формате ЕГЭ. Нужно на завтра, а мозги вообще не варят. Писатель живет ради них, своих читателей и зрителей. В романах, повестях, рассказах автор непременно – порою даже непроизвольно – делится своим опытом, своими размышлениями, страданиями и надеждами. Позже письма могут донести до автора мнение тех, ради кого все его неусыпные думы, смятения, его беззащитная откровенность, его труд. Один из читателей в своем письме вспоминает, как однажды в Доме литераторов он услышал от меня строки стихотворения, автора которого я сейчас с уверенностью назвать не могу: А люди ищут счастья, Как будто Счастье, Счастье есть…. Многие, очень многие вопросы читателей можно свести к такому общему смысловому знаменателю: что являет собой в реальности понятие «счастье»? Интересуются и тем, бывал ли я когда-нибудь абсолютно счастлив. Отвечаю сразу и не задумываясь: «абсолютно» не бывал никогда. Как говорил Аркадий Исаакович Райкин, самый бессмысленный вопрос звучит так: «У вас все хорошо? » Разве хоть у кого-нибудь и когда нибудь бывает все хорошо?! А если бы вдруг и было… Ощущать этакое безграничное, бездумное и беспечное счастье – это, на мой взгляд, безнравственно и грешно. Ведь если даже у вас все вроде сложилось благополучно, кто-то в то же самое время испытывает душевные и физические муки… Классики русской литературы проникли в глубины общечеловеческих ситуаций, общечеловеческих конфликтов и психологических катаклизмов. Они постигли непостижимые сложности бытия. Что же они думают о столь желанном для каждого счастье? Пушкин, как известно, писал: «На свете счастья нет, но есть покой и воля». Под волей он разумел свободу. Лермонтов искал «свободы и покоя» — и это было едва ли не самым сокровенным его стремлением. Искал-то Лермонтов «покоя», а в реальности уподоблялся тому парусу, который «ищет бури, как будто в бурях есть покой! » «Покой нам только снится… » — через много лет с печалью констатировал Александр Блок. Может быть, во второй половине двадцатого века покой людям даже и не снится. Но все же мы жаждем душевного покоя, в котором только и возможен творческий непокой и благотворный непокой в любой деятельности, необходимой людям. Бессмертных житейское благоденствие посещало не часто. Принято считать Гете баловнем судьбы. А вот Ираклий Андроников показал мне гетевское письмо, в котором «баловнем» сказано, что, если бы в его жизни был хоть один совершенно счастливый месяц, он бы всю жизнь свою почитал счастливой. Вот вам и «абсолютно»! На памятнике отца Лермонтова в Тарханах читаем: Ты жизнь мне дал, Но счастья не дал. Ты сам на свете был гоним, Ты в жизни только зло изведал… Тяжко приходилось бессмертным. «В жизни только зло изведал… » … (то относилось и самому поэту. Но сколько мудрости и света он подарил людям?! (По А. Алексину)
